| |
| |
| |
| |
Стив: Анна, у вас есть человек, на которого вы до сих пор сердитесь, и у вас также в памяти есть человек, которого вы простили. Подумайте об этих двух представлениях, чем они отличаются?
Анна: (отрывисто) Раздражение здесь, справа, оно ближе и больше, чем в жизни. (мягко и более медленно) Прощение довольно далеко прямо передо мной, на расстоянии трех или трех с половиной метров, высотой примерно восемь или десять сантиметров. (быстро) Раздражение изображено яркими, резкими цветами. (мягко) Прощение — пастелью и подсвечено сзади. Чувства такие теплые и мягкие и ощущения связи с этим человеком. Прощение очень тихое. (быстро) В сердитом же образе много разговоров, всякие “да, но” и рационализации, в нем много споров.
Стив: Окей. Какие возражения у вас возникают по поводу преобразования раздражения в прощение?
Анна: (задумчиво) Мне кажется, это средство, способ достижения тех изменений, которые мне необходимы.
Стив: То есть у вас есть некоторая цель и, оставаясь сердитой, вы сможете, достичь этой цели. Так что же это за цель, двигаться к которой вам помогает ваше раздражение?
Анна: Когда я сержусь, это создает в буквальном смысле дистанцию между нами, а ему эта дистанция не нравится, поэтому пока я сержусь, он вынужден что-то предпринимать.
Стив: Вы производите впечатление довольно изобретательной женщины. Как бы вы могли поддерживать дистанцию без раздражения и получать при этом еще больше удовольствия?
Анна: Возражающая часть говорит: “Если я перестану раздражаться, я позволю ему вернуться, и тогда он не совершит необходимые изменения. И тогда мы снова вернемся туда, откуда начали.
Стив: Такое впечатление, что эта часть не верит, что вы Анна, обладаете достаточно сильным умом или характером, чтобы стремиться к определенному результату и поддерживать его.
Анна: Нет, без борьбы не получится.
Стив: Окей. Что создает трудности?
Анна: Мне кажется, у нас совершенно разные системы ценностей.
Стив: Раз вы признаете такое различие в ваших системах ценностей, кажется, вы приняли достаточно конгруэнтное решение, что лучшим выходом была бы дистанция, по крайней мере, сейчас. вы также говорили что-то о средствах: что этот человек хочет вернуться к вам, и до тех пор, пока вы можете сказать ему “не сейчас”, у вас есть средство, позволяющее вам подвигнуть его на некоторые изменения.
Анна: Верно.
Стив: Тогда, если уж вы приняли такое решение, зачем же вам это раздражение? Мне кажется, было бы значительно проще сделать это все без всякого раздражения. Это придаст вам больше силы и поддержит ваши собственные ценности.
Анна: А оказывается проще с раздражением.
Стив: Что делает это более простым? Потому что это более знакомо и привычно?
Анна: (задумчиво) В этом есть элемент привычности.
Стив: Попробуем отправиться в будущее. Представьте себе, что через неделю у вас пропало раздражение, в мыслях появилась ясность и вы нацелились на эту цель, и вы можете даже еще спокойнее сказать “Нет” любому внешнему вторжению и т.д. Есть ли у вас какие-нибудь возражения против этого? (Анна: Нет.) Возникают ли возражения у какой-нибудь вашей части? (Анна: Нет.) Хорошо, есть ли какие-то еще возражения? (Анна: Нет.)
Мне кажется, у вас все еще сохранилась какая-то связь с этим человеком, и у него есть некоторые ценные черты, по отношению к которым вы испытываете уважение и теплые чувства. Очень многие думают, что, если вы хорошо относитесь к человеку, значит, вы не можете сердиться на него или отказывать ему в чем-то. По-моему, гораздо более уважительно по отношению к нему, как к личности, было бы сказать: “Послушай, эта твоя часть мне прекрасно подходит, а эта часть не подходит мне и мне она не нужна”. Просто ясно скажите об этом. Это вовсе не означает, что ты плохой или я хороший. Это просто значит: “Это подходит мне, а это нет”.
Возможно, вам даже легче будет сказать, что вам не подходит, если вы признаете те части, которые вам подходят, так что вы не отвергните его целиком как личность. Скорее всего такое отрицание будет ему неприятно, и тогда он начнет защищаться, а в ответ вы тоже начнете защищаться и т.д. Но вместо этого вы можете сказать: “Ты прекрасно делаешь это, а вот это мне совершенно не подходит, и я отказываюсь делать это”. Вы понимаете, о чем я говорю? (Анна: Да.)
Хорошо. Будем двигаться дальше и заменим ваше раздражение прощением. Пока мы будем делать это, я прошу вас быть максимально внимательной к любым другим возражениям, которые могут у вас возникнуть. Возьмите образ этого человека справа от вас и переместите его сюда, подальше, и посмотрите, как самопроизвольно будут происходить другие изменения. Как вы теперь воспринимаете его в этих пастельных тонах и с мягкой подсветкой со спины, как это было с тем человеком, которого вы простили.
Анна: (тихо, задумчиво) Я чувствую, что теряю силы и уже не способна сказать: “Нет”.
Стив: А что же мешает вам сказать “нет” обиде или оскорблению?
Анна: (счастливо) Я поняла, в чем дело. Я приблизила его, чтобы он принял естественные размеры, так что теперь мы равные. Когда он был меньше по размерам, мне было жаль его, и я не могла сказать “нет”.
Стив: А сейчас что вы чувствуете по отношению к нему? Чувствуете ли вы то тепло и связь с ним?
Анна: Да, и я могу разговаривать с ним как с равным, вместо того, чтобы играть кошки-мышки.
Стив: Отлично. А теперь на минуту закройте глаза и мысленно перенеситесь в следующую неделю или в тот момент, когда вы встретитесь с ним в следующий раз, и посмотрите, что произойдет... (Анна улыбается и расслаблена.) Отсюда выглядит очень даже хорошо!
Анна: Да. (спокойно) Я чувствую мягкость и нежность, и понимание, и настоящую связь, которой не было прежде. Когда вы произносили слово “подходит” прежде, для меня оно звучало совершенно категорично, потому что возражающая часть действовала осуждающе, обвиняя его и все, что он делал, в то время как можно просто посмотреть на все это как на то, что мне не подходит, и в этом совсем другой смысл.
В аудиозаписи, сделанной десять недель спустя, Анна говорит? “Во время нашего сеанса он был в Вермонте, и я была настроена на то, чтобы он там оставался. Сейчас он вернулся, и мы назначили день свадьбы! Каков результат! Есть еще две вещи, которые я хотела бы особенно отметить. Первая состоит в том, что у меня не осталось никакой горечи и никаких оговорок. Мне легко поддерживать тот же уровень интимности и доверия, кк был прежде... А также я использовала метод достижения прощения в своей собственной практике при работе с семейными парами, и он работает”.
| |
| |
| |
| |
